Свисая с плеча гиганта, колдун успел отметить едкое шипение от остывающих тел инициатов. В считанные минуты их тела, переставшие получать сигналы мозга, обратятся лужицей простейших органических соединений и уйдут в землю. Зеон был предусмотрителен в плане защиты своих технологий.
Горизонт вернулся в своё нормальное положение, когда Антиоха, без особых церемоний взгромоздили на огромный стул. В огромной зале, обрамленной консолями, с которых смотрели ещё имперские барельефы, располагался стол, соответствующих габаритов, за которым, видимо, проходили разного рода аудиенции. Вся атмосфера давила на гостя, делая его маленьким, незначительным и в тоже время подчеркивая статус хозяев этим контрастом.
Боялся ли колдун смерти? Сказать «нет» - значит слукавить, однако, он не боялся её так, как этого хотелось Астартес. Этому способствовали два фактора. Первый – у еретиков уже было много шансов расправиться с ними и раз псайкеры сейчас не возле Трона, а в зале предателей, значит пока что от них избавляться не планируют. Второй же фактор, который на самом деле куда важнее первого, заключался в том, что книгу, которую прихватизировал варпомант Астартес, нельзя прочесть, не зная шифра, которым она написана. Шифр был удивительно прост и в тоже время его не смог бы прочесть ни один не посвященный. Почему? Разгадка предельно проста и даже странно, что колдун хаоса её не знает, ведь такие шифры использовались абсолютно всеми колдунами имеющими дело с подобными артефактами. Впрочем, если он читать книгу не собирался, всё было вполне логично. Ключом к этому шифру служила Хранительница, оправдывая своё имя. Сама она не способна была извлечь шифр из подсознания. Зато Антиох мог пройти через лабиринт её разума до заветной дверцы.
Сейчас же, эмпат старался не выходить из роли. На краткий миг его поразила мысль – насколько легко ему дается роль служителя Тёмных богов, однако он отринул её, как неуместную для начинающейся игры. Десять праторнов отдали свои жизни ради полученного им шанса и он предаст их память, если упустит его.
Антиох смиренно потупил взор, не смея говорить прежде хозяев крепости и мысленно пытаясь подбодрить Хранительницу.

Ламия наконец закончила осмотр. Понемногу, начал вырисовываться план побега - она начинала понимать, что он понадобится им с Риделем с гораздо большей вероятностью, чем первоначальный. Вдвоем им будет тяжеловато вынести образец...
При мысли о десяти оперативниках, оставшихся на берегу, женщина прикрыла глаза, чтобы не выдать свои чувства тяжелым взглядом. Хранительница вряд ли бы беспокоилась о простых инициатах, как выразился Астартес - "батарейках".
Рихард тем временем говорил с псайкером Несущих Слово - женщина без единого слова даже в мыслях вознесла хвалу Императору за то, что этого не приходится делать ей. Аугметированные уши улавливали гораздо более широкий спектр, и сейчас это играло против нее самой. Было совершенно неважно, что говорил колдун - ему хотелось отвечать, и отвечать правдиво...
Ламия раздраженно моргнула и снизила чувствительность слуха до минимально допустимого - теперь едва различая слова обоих собеседников. С Астартес приходилось постоянно держаться настороже - кто знает, что еще у них есть в арсенале. Хотя, чем больше они выдадут сейчас, тем легче будет ей с Риделем справиться с заданием.
Вот только со снижением слуха у агента Немезиды появилась новая проблема. Голос колдуна перестал отвлекать от вкрадчивого шепота изнутри ее черепа. С тем, что иногда она слышит и даже почти что осязает липкие попытки... чего-то с той стороны просочиться внутрь нее, Ламия уже свыклась - вот только втроем им было легче держать воображаемую "дверь", ведущую в ад, а общая личность еще не настолько окрепла.
Шепот становился все громче, разбиваясь на сотни голосов и вновь сливаясь в один - и на этот раз его источником была книга. В физическом мире демон не представлял из себя ничего, кроме букв и пергамента - но через Варп он быстро нащупал самое слабое звено, через которое, к тому же, можно было достучаться до следующего, с которым они уже были связаны во время ритуала...

Приглушенные чувства отчасти спасли девушку - касание раскаленного металла заставило ее забиться под рукой Ульриха, но вызвало только приглушенный стон: приходилось и хуже. Быстро нащупав сознание Рихарда, Ламия впилась в него как пиявка, вытягивая боль, перебирая ее на себя, и не особо заботясь о деликатности псайкерского проникновения. Без физического контакта или ритуала это давалось гораздо труднее, но вскоре рассудок ее напарника прояснился.
Вот только украденное страдание чужого тела не желало проходить, разум Ламии не мог принять его - уж слишком разными были они с Риделем. Девушка так и не подняла голову, просто повиснув в руке Несущего слово. Ей было безразлично, что с нее грубо сорвали оплечье, браслеты и зачем-то даже набедренную повязку. Тело Ламии было холодным и почти безжизненным снаружи, но чужая боль медленно вгрызалась все глубже и глубже.
- Мы выберемся. Должны... Келия, отойдите, у меня есть ключ-карта... - прошептала она, снова возвращаясь в изначальную точку, с которой и начался распад ее личности - перед тем, как тряпкой повиснуть на наплечнике колдуна.

Тишина.
Мерное покачивание мира вокруг.
Чье-то навязчивое присутствие внутри, и чуждое, враждебное сознание снаружи.
Анна открыла глаза, еще не до конца принимая свое тело. Боль по-прежнему пульсировала внутри, требуя выхода, шепот становился все отчетливее - но сильнее боли и давления Варпа было новое, еще никогда не испытанное аристократкой чувство. Тиберий бы, пожалуй, узнал его сразу.
Девушка чуть-чуть шевельнулась, начав сползать с плеча колдуна и, когда тот поднес руку, чтобы поправить свою ношу - пальцы Анны обвились вокруг его запястья.
- Ненавижу... - почти что нежно прошептала она и, подняв уровень восприятия до предела, раскрылась Тиберию.
Атака была слишком неожиданной, да и атакой в привычном смысле не была вовсе. Просто - его пленница прильнула к сознанию колдуна, щедро отдавая сжигающую ее боль. Аугметика позволяла Анне смаковать каждый оттенок, усиливая и оттачивая эту боль так, как смог бы мало кто из служителей Принца Наслаждений - и передавать ее сознанию Тиберия, пытаясь воспользоваться секундной растерянностью врага, обтечь, захватить и увлечь за собой туда, где не было ничего кроме страдания и навязчивого шепота тысяч голосов по ту сторону мира.

На этот раз не потребовалось никакого ритуала. Они просто упали, покатившись по мягкому снежному склону. Анна встала первой - все же она была на своей территории, и сориентировалась быстрее. Дождавшись, пока ее противник примет мир в ее сознании, свыкнется с концепцией "склона" и "снега", или даст им какие-то свои имена, девушка отсалютовала Тиберию мечом.
- Ненавижу. - Уже тверже повторила Анна, снова облеченная в силовую броню - почти такую же, как носили Адепта Сороритас, но в тех же цветах, что и у колдуна. Несмотря на керамитовые плиты, в сравнении с Тиберием девушка все равно казалась хрупкой статуэткой.
Анна перехватила меч двумя руками и сделала шаг навстречу.

"Девочка... мы на войне, а не на дуэли." - Мысленно вздохнула Терезия. Она наблюдала за началом этой трагикомедии через прицел снайперской винтовки, лежа между скальными уступами метров на сто пятьдесят выше закрытого ущелья, в которое Анна и Тиберий скатились из ниоткуда.
- Миллисент? - Прошептала она в вокс-бусину.
- На месте. - Раздался такой же едва слышный ответ и камни (точнее то, что издалека казалось камнями) за спиной космодесантника едва заметно шевельнулись. - Пока смотрим на что он способен, если что - целься в шею.

- Раздвоение? Как бы не так, ублюдок... - Мурлыкнула Терезия, поймав в перекрестье прицела коротко стриженный затылок. Но раньше, чем ее палец сумел нажать на спусковой крючок старомодного стабберного оружия - колдун просто пропал и материализовался как раз за теми камнями, где лежала Милли. Девушку ослепила яркая вспышка, а затем маскировочная накидка Миллисент вспыхнула ярким пламенем, крича и выгибаясь, пытаясь освободиться от руки колдуна, переходя из воплощенного состояния в пламя, которое так любила. Тело Милли еще дергалось в агонии, но самой ее Терри уже не чувствовала.
За свою напарницу Терезия не боялась - в этом мире образов и аллегорий убить Милли огнем, стихией, в которой она так любила растворяться, было почти что невозможно. Испугало ее другое...
Анна, до того почти парализованная тем, что увидела под шлемом колдуна ("да что же там было, пресвятой Император?!"), с невнятным криком бросилась на помощь подруге. И даже то, что Тиберий повернулся снова, не помешало ей рубануть его в место, где заканчивалась грудная пластина. В реальности, у девушки вряд ли хватило бы сил пробить даже гибкий материал, покрывающий сочленения между керамитом - но здесь силой Анны была ее ненависть, а этого в девушке было предостаточно.
Поняв, что медлить больше нельзя, Терезия воспользовалась моментом замешательства колдуна. Она была уверена, что стреляла точно в основание шеи, Морган Шадд был бы очень доволен ею... вот только Тиберий успел хлопнуть в ладоши и весь замкнутый мир вздрогнул от этого звука.
Началось неботрясение. Куски туманного свода падали вниз как старая штукатурка, а за ними разгорался Ад. Терезия не успела ни проследить за выстрелом, ни понять, что произошло - она просто не задумываясь прыгнула вниз, спасаясь от раскаленного неба, рушащегося на скалы, как прыгают из окон дома погорельцы.
Анна рванулась в сторону, но ее руки все еще судорожно сжимали рукоять меча, застрявшего в керамите - или в теле этого создания, выглядевшего как ангел и только что жестоко убившего ее сестру. Краем глаза она успела заметить серую фигурку, летящую со скалы, услышать запоздалый крик Терезии, глухой удар о снег - и вместо попытки спастись, резко прижалась к Тиберию, загоняя меч еще глубже всем весом своего тела, больше не заботясь о том, что он может сломать ей шею одной рукой...
А потом их накрыло небо.

Тело Терезии висело на наплечнике, не подавая признаков жизни. Из уголка ее рта стекала почти незаметная на алом керамите струйка крови - впрочем, псайкера это уже мало волновало. Девушка больше не дышала. Эта боль была много большим, чем способно вынести человеческое тело.

Пустым взглядом псайкер смотрел вглубь черного коридора, по которому его тащил космодесантник. Лоб горел. Он едва контролировал маскировку. Балахон постоянно путался под ногами, то и дело заставляя колдуна спотыкаться. Но Ридель и не думал отчаиваться. Сейчас он был почти счастлив. Давно похороненная ненависть вновь клокотала в нём.
Гигант остановился. С лязгом провернулся засов бронированной двери. Из полутёмного помещения вырвался спертый воздух, обдав лицо псайкера смрадом тел и испражнений.
- Первый взвод.
С этими словами, Ульрих как котёнка зашвырнул Риделя в помещение.
Ряса помешала нормально сгруппироваться и мужчина кубарем покатился по загаженному полу. За спиной с ржавым скрипом затворилась дверь. Псайкер неторопливо поднялся. Вокруг были люди. Грязные, завшивелые, изуродованные, но до сих пор люди. В некоторых угадывались горе-сектанты, утратившие рассудок, в иных – заключенные, пленники, перебежчики… Бывших имперцев можно было отличить по клеймам, аналогичным тому, что было у Риделя. Разношерстная и пестрая толпа, в которой только слепец или безумец сможет увидеть боевое подразделение. Посреди помещения с низким потолком стояло некое подобие жаровни – железный каркас над раскаленными углями, вокруг которого сидело несколько человек.
- Дерьмо Императора! Да у нас пополнение!
Взгляды сейчас были обращены на вновь прибывшего. В жизни, а вернее, существовании этих людей было мало событий, поэтому новое лицо вызвало бурный ажиотаж.
От сидящих вокруг костра отделилась фигура. По мере приближения, фигура становилась всё внушительнее. Ростом человек был на голову выше, а в плечах это был настоящий шкаф. Множество татуировок, примитивного и похабного толка, покрывали изрубленное шрамами тело. По виду – бывший гвардеец. Очевидно, тут иерархия определялась способностью выживать. А у этого человека выживать получалось, судя по всему, неплохо.
Человек подошёл ближе и скинул с головы Риделя капюшон.
- Чистенький. Чистеньких у нас немного… На что же ты нам сгодишься?..
- Мне нужен нож.
Псайкер уверенно поднял взгляд.
- Опа. А тебе больше ничего не нужно? – с наигранным участием отозвался «предводитель».
Рихард заметил, что окружающие заткнулись, не смея встревать в важные дела своего командира.
«Так значит Фрайд, ты решил сделать мне подарок…»
- Мне. Нужен. Нож.
Реакция, Рихарда не разочаровала. Лицо вожака исказилось в злобной гримасе садистского веселья. Поднялся гам. Вожак, вытащил нож и подняв над головой обвел им помещение. Присутствующие мгновенно поняли жест и расползлись по углам. Видимо тут такое было в порядке развлекалова. Поняв, что сейчас последует, псайкер скинул балахон, оставшись в одном подряснике. Не так, что бы стало сильно удобнее, но хоть небольшой бонус к ловкости.
- Кажется, наш новый «боевой товарищ» ещё не научен хорошим манерам. Грубит старшим. Ведёт себя нагло, не по уставу…
- Слышь, жирный. Кажется у тебя острый язык. А у меня жопа небрита, - Ридель с удовольствием наблюдал, как спесь меняется на кровавую пелену жгучей ненависти. Его противник выглядел так, будто получил звонкую пощёчину.
- Вы так и будете грызться или перейдёте-таки уже к действиям?? – потребовал из толпы картавый голосок.
Как по команде, громила двинул на Рихарда, замахиваясь своим тесаком.
Предугадать его действия было не сложно. Он всем своим видом кричал о них.
Уклонившись от рубящего удара в голову, псайкер перехватил руку и неуловимым глазу движением всадил костяшки пальцев в кадык своему противнику, и тут же, переводя удар в подсечку, обрушил тело на лопатки, вывернув из сустава руку.
- Спасибо, - буркнул Рихард отбирая нож у «вождя», который, кажется, до сих пор не осознал случившегося. Осмотрев хрипящего «смертника», Рихард заключил, что пациент скорее жив и, со спокойной совестью прошёл к жаровне. Сунув в угли трофейный тесак, он дождался, пока лезвие достаточно прокалится. После чего, с ужасом от того, что он творит, поднёс боевой нож к заклейменному лицу. Ещё через секунду, патрульный проходивший мимо бронированной двери вздрогнул от вырвавшегося из-за неё нечеловеческого вопля.

Отредактировано Геллион (2014-12-09 19:57:51)

Анна не знала, сколько времени прошло с тех пор, как ее оставили в покое. Слезы уже давно высохли, а рыдания превратились в сдавливающие легкие спазмы. Девушке еще ни разу не было так одиноко: обе ее "сестры" крепко спали в глубине общего разума - по крайней мере, в этом Анна старалась себя убедить.
Аристократка пошевелилась, невольно коснувшись лопатками покрытых засохшей кровью шипов, и встала на колени. От запаха крови и нечистот ее едва не выворачивало наизнанку, от страха и холода кружилась голова. Короткая, но искренняя молитва Богу-Императору вернула ей всего лишь малую толику былой уверенности, которую с такой легкостью подточил чарующий голос Тиберия...
"Голос?! Ну конечно же! Зеон, и вся твоя кузница, да благословит Император и Омниссия твои золотые руки, разум и дальновидность!"
Задача была сложной, почти невыполнимой. Все же, большая часть способностей Анны были парализованы - при ней оставались только актерское мастерство, владение телом и аугметированные голосовые связки, настраиваемые как сложный музыкальный инструмент. Но риск провала никогда не был поводом не пробовать - в конце концов Анна тоже была Ламией.
Девушка начала повторять фразы Тиберия - сначала едва слышно, подбирая нужный тон, высоту и тембр, морщась от мерзости слов, которые он говорил, и мысленно моля Императора о прощении. Анна знала, что в этой ереси крылся ключ к ее спасению...
- Посмотри на меня. - Негромко приказала она висящему на крюке рядом пленнику голосом Тиберия. Прошло несколько секунд, пока смысл сказанного доходил до изломанного пытками сознания - и изуродованное лицо почти против воли повернулось к Анне.
Нельзя было доверять первому успеху - все же воля заключенного давно уже была подчинена боли - но девушка не смогла удержаться от торжествующей улыбки, пусть и только на мгновение.
- Спи. Спи, несчастный, и пусть боль не тревожит тебя. Ты закроешь глаза и Император протянет тебе Свою сияющую длань, принимая в небесное воинство... - Продолжила Анна, едва не плача от сострадания - но аугметика Зеона не подвела: голос звучал все так же ровно и убедительно. Пленник вздохнул, широко открыв безгубый рот, и медленно уронил голову на грудь. Даже чуткие ущи девушки едва улавливали его неглубокое, но ровное дыхание. Человек уснул. Теперь Анна действительно была уверена, что готова.

Зунк вернулся через несколько часов, сытый и пребывающий в отличном расположении духа. По его мнению, новенькая уже успела освоиться, отреветься и оценить, что ее ждет. Хозяин приказал никого к ней не подпускать - но вот про то, чтобы Зунк не подходил к ней сам, сказано не было ничего...
Пленница стояла в клетке без движения, как восковая статуя - даже не обернувшись на хлопок двери, который заставил тех, кто еще пребывал в сознании, заскулить от ужаса.
- Ну что, сладенькая - вот я и вернулся. У нас впереди долгая ночь... - Проскрипел мутант, подходя к ее камере - медленно, желая посмаковать ужас жертвы. Вот только ужасом тут и не пахло.
Девушка медленно обернулась к Зунку, поймав его взгляд своими глазами - пустыми, почти черными из-за предельно расширенных зрачков.
- Я неясно отдал тебе приказ? - Спросила она голосом, от которого по хребту мутанта пробежала дрожь - уж слишком он хорошо знал, что обычно кроется за спокойствием Тиберия.
- Н-но... хозя... хозяин?! - Что-то здесь было не так. Зунк все еще сомневался: колдун бы наверняка предупредил его, если собирался бы использовать девчонку как вместилище своего сознания - хотя конечно же Тиберий был не обязан отчитываться перед своим рабом...
- Не трогай это тело, Зунк. Просто открой клетку и выпусти его. - Так же ровно продолжила пленница. Палач уже слышал ее голос, и это точно не была она... но и для голоса его хозяина чего-то недоставало. Впрочем, кто знает, как оно - если говорить чужим ртом?
- Хозяин, я не... вы...
- Еще секунда промедления - и я выжгу тебе глаза. - А вот это уже звучало достаточно холодно и убедительно для того, чтобы Зунк дрожащими руками потянулся к связке ключей и с третьей попытки попал нужным в замочную скважину.
Пленница одарила его взглядом, полным презрения и вышла из клетки, больше не обращая внимания на поклоны палача.
- Принеси ей одежду. Любую. А потом иди в свою конуру и не выходи до вечера, если не хочешь оказаться на ее месте.
Мутант бросился назад из пыточной так быстро, словно его огрели раскаленной плетью. Там, у себя в комнате он хранил вещи, снятые с "постояльцев" его подвала - те, что получше, естественно. Вскоре, у ног Анны лежали черные штаны, почти что целый гвардейский китель без знаков различия, сапоги, ремень и берет со споротой кокардой. Украшения, принадлежащие до того "хранительнице" лежали отдельной стопкой.
Браслеты-наручи Анна одела первыми, небрежно швырнув золотое оплечье Зунку и жестом отослав его прочь. Сапоги болтались, ремень, затянутый до последней дырки кое-как держал штаны и стягивал китель а берет, при всем неудобстве этого головного убора, скрывал приметные светлые волосы. В принципе, выглядела она сейчас не лучше и не хуже любого из местных мародеров. Оставалась только одна деталь...
Дрожа от отвращения и жалости, Анна подошла к ближайшему пленнику, из ран на спине которого все еще стекали ручейки крови. Стараясь не причинить ему лишней боли, девушка приложила ладонь к его коже, собирая кровь, и густо измазала заклейменную щеку. Рану жгло немилосердно, и Анна подозревала, что когда кровь возьмется коркой, стягивая кожу, будет еще больнее - но зато клейма на ней никто не увидит. По крайней мере, если не будет присматриваться.

Каждая минута промедления могла стоить ей жизни, приближая возвращение Тиберия - но все же девушка терпеливо дождалась, пока кровь перестанет мазаться и только тогда осторожно выскользнула за дверь пыточной камеры.

Подогнув ноги, Ридель сидел в углу комнаты, закутавшись в свою рясу, прислонившись к стене и как будто спал. Изредка его тело пронзали вспышки боли, от чего он еле заметно вздрагивал. Псайкер подкрутил свой браслет и уже несколько раз пытался пробиться в сознание Терезии, но неизменно натыкался на непреодолимую стену. Однако, и у крепостей есть слабые места. Последний час он пытался их найти. Срезанная со лба звезда хаоса догорала на углях, разнося по душной комнате непереносимую вонь горелой плоти. Кровь заливавшая лицо засохла, превратившись в жуткую багровую маску страдания.
В помещение вела всего одна узкая вентиляционная шахта. Едва руку просунуть можно… Воздуха не хватало, но при этом было невыносимо холодно и единственным источником тепла выступала жаровня, вокруг которой вновь расселись смертники.
- Ой вэй, плохо выглядишь…
Картавый голосок прервал медитацию. В разум вновь хлынула боль, а невидимая стена растворилась в шуме мыслей. Рихард сделал вид, что спит. Но голос это не остановило.
- Помню, неделю… нет-нет… две недели! Да. Был у нас такой герой. Гордый. Чем-то не угодил хозяевам, ну и известная история – кинули в нашу яму! И вот он после первого боя возвращается, а куска на коже и нет! Прямо до мяса ему осколком снесло... Не протянул и трёх дней. Слег, а потом и вовсе загнулся… Мы его даже есть не стали. Ты не подумай, мы ж не звери какие. А я вот, тебе помочь могу. Я всё могу достать… Ну, в рамках конечно… Там по мелочи, если что… Я Маркус, многие знают Маркуса.
Рихард кое как повернл голову. Возможно этот человек мог быть полезен.
Жиденькая рыжая бороденка, грязные патлы с колтунами до плеч, маленькие бегающие серые глазки. Одет он был как крестьянин – льняная рубаха, да широкие штаны, но пояс был охвачен необычно дорогим для такого сословия кожаным кушаком.
- Мне нужна карта, - голос псайкера охрип от воплей.
- Тебе лекарство нужно!
- Мне нужна карта. – монотонно повторил Ридель.
Человечек тяжко вздохнул.
- Эх, не, с картами на этой неделе беда… Однако, я всё помню. У меня… ну, знаешь, идеальная память, типа… Я могу сказать тебе примерное расположение…
- Где держат пленных?
- О, ну это далековато будет… Это уже под самой цитаделью… Далеко. Ни разу не был…
Он зачем-то смачно плюнул три раза через левое плечо.
- Ты мне пригодишься.
- Хе-хе… В этом я не сомневаюсь, но что мне взамен?..
- Держись рядом, если хочешь жить.
- Ну нет, слабовата цена, тут никто не может гарантировать жизнь, у нас знаешь ли не тот род деятельности, - хихикнул мужичок.
- Я не гарантирую тебе жизнь. Я повышаю твои шансы.
- Однако, если подумать, нафига мне такая жизнь??
- Что бы стать свободным.
Человек опешил. Кажется, он принял Рихарда за сбрендившего сектанта…
- Нет, ты просто долбанный псих!
Да, точно принял.
- Тогда катись прочь, я слишком занят, что бы тратить на тебя своё время.
И Ридель вновь отвернулся к стене, делая вид, будто опять засыпает. Через секунду его кто-то тряс за плечо.
- Ну может ради интереса я и послушаю твой план…
Ухмыльнувшись про себя, псайкер сел и поведал, как он собирался выбраться. Для начала, ему нужно было достать огниво. А потом – умелая игра. Рихард подозревал, что некоторые здесь, могут за подачки предоставлять информацию «хозяевам», возможно, к шпионам относился и этот коротышка - Маркус, но пока ничего похожего на измену Рихард в его мыслях прочесть не смог.

Внезапно, послышался скрежет заржавелого засова. Маркус с ужасом вперился в проход немигающим взглядом.
На пороге появился какой-то мордоворот. За ним ещё девятнадцать мужиков с ведрами на голове. Зачем-то они прошагали к глухой стене. Они что-то кричали… Кажется, хотели, что бы люди встали. Ридель сидел далеко и плохо слышал команды расшифровывая их по следующим за ними действиям.
«А тут до черта народу…», - смекнул псайкер, когда смертники поднялись с грязного пола.
«А ещё, у них на руках полно оружия…», - вторая мысль последовала, когда еретики подобрали топоры, старые стабберы, полуржавые винтовки, тесаки. Некоторые были вооружены цепями и стальными трубами, а иные – только своими кулаками.
Перепуганный Маркус порывался встать с остальными, но Ридель его одернул, коротко мотнув головой. И вдруг, внушительный кусок стены с лязгом и грохотом стал ползти в сторону, открывая черное от гари небо. Взяв поудобнее свой тесак, псайкер стал пробиваться к заградотряду, едва справляясь с потоком тел. Выбрав позицию в пятнадцати шагах от командира, он схватил нож за лезвие и, усилив бросок психокинетикой, швырнул его в прорезь шлема. В общей суматохе, его спутники, занявшие круговую оборону, не сразу сообразили, что их лидер с грохотом обрушился на пол разбрызгивая кровь. Зато это сразу поняли шесть сотен отморозков, которых гнали на убой… У людей случился ступор. Псайкер же, не теряя времени, подскочил к ближайшему стрелку и, оглушив на пару секунд ментальной атакой(включать браслет на полную силу он не решался, опасаясь за свою маскировку), выломал из ослабших рук дробовик, тут же превратив его голову в кровавую кашу. Воины, выхватив оружие ближнего боя, кинулись на неизвестного врага. Однако, в то время как они видели Рихарда в одном месте он, пользуясь уловкой разума, пребывал в другом, выдирая из черепа крепко засевший нож. Когда тесак снова лег в руку, Рихард осмотрелся, выбирая жертву. И с удовольствием отметил, что оставшихся в живых надзирателей разбирает на запчасти озверевшая толпа.
- Стоп! Этого не трогать! Всем отойти!
Вскинув дробовик, Ридель отогнал смертников от последнего целого тела.
- Итак. Скажи нам, где арсенал?
Из под шлема извергся поток непечатных богохульств.
- Ладно.
Окровавленное острие ножа, хищно сверкнув метнулось к коленному суставу. Своим воплем надзиратель перекрыл грохот канонады...
- Так где арсенал?..
Через три минуты, под свист разлетающихся под стенами осколков, смертники покинули свой каземат. Впереди группы шёл Ридель с девятнадцатью бойцами. Всю броню вешать не имело смысла, поэтому солдаты были закрыты щитками по минимуму, забрав, однако, всё оружие вплоть до перочинных ножей. На всякий случай, Рихард активировал браслет, став простым смертным. По подземным переходам, уничтожив два патруля, батальон добрался до оружейных.
Ещё через десять минут, пройдя по десяткам трупов стражников, по глупости прибывших, что бы их остановить, в коридоры выходили уже полностью оснащенные бойцы. Они всё ещё не были боевым подразделением, оставаясь неорганизованной толпой с оружием. Но это была толпа охренительно злобных ублюдков, горевших жаждой мести. 
- Внимание, Смертники. Слушай мою команду.
- А с какого, епт?..
- А с такого, животное, что иначе ты и шагу не ступишь по забитой войсками крепости! И если ни у кого больше нет умных мыслей, внимание на меня!
Он оглядел толпу. Кажется, его слушали…
- Разбиться на группы по десять человек, с Астарес в бои не вступать, если прижмет – использовать противотанковое оружие, гранаты. На месте не задерживаться, стрелять наверняка. Сожгите к херам казармы, склады ГСМ и этот арсенал…
- А на кой?
- Да чтоб тебя… Ты задаешь слишком много вопросов! Включи башку – пожар в казармах их отвлечет, без горючки они не смогут выкатить в погоню технику, без арсенала им нечем будет в вас стрелять! Ты понял?
- Ну я же не тупой!
- Ага, не сомневаюсь. Если вопросов больше нет – выполнять. Творите бардак и прогрызайте путь к свободе! Маркус и вы, да вот вы, идете со мной. Возьмите побольше гранат.
Арсенал был облит прометиумом и под зловещий хохот в него ударила огненная струя из огнемёта. Риделю пришлось волоком тащить чокнутого пиромана, потому что вскоре занялся боезапас… Первый разрыв сотряс стены тоннеля, когда Ридель, по прикидкам Маркуса, пробегал под стеной Цитадели. Основные тоннели уже были забиты отрядами и только благодаря странной осведомленности проводника о внутреннем устройстве крепости, они избегали с ними встреч.

Отредактировано Геллион (2014-12-10 01:23:26)

Для Лары

Что-то внутри генерала неприятно дрогнуло, и он хриплым голосом приказал солдату вернуть девушку. Тот, поставив рекаф на стол, поспешил выполнить приказ.
Когда он вернулся вместе с Клариссой, Александр махнул рукой:
- Выйди. Закрой дверь. Найди Гедда, прикажи ему никого.... никого не пускать.
Когда гвардеец вышел, Лукас сам закрыл дверь и повернулся к аристократке.
Что я делаю? Что я делаю? Что я делаю? - пульсировала в его голове лишь одна мысль.
- Госпожа Диторем, прошу, садитесь, - вслух произнес он, указывая на кресло. - Я не могу отпустить вас в таком состоянии. Вы слишком много пережили, вам нужно отдохнуть. Мне... тоже нужен отдых. Я... чувствую себя потерянным. Мне нужно как-то вернуть внутреннюю гармонию. Возможно, ваше общество мне поможет. Я хочу... поговорить.

Для всех

Первые две атаки на крепости провалились. Два раза Имперская Гвардия набрасывалась на "Варлу" и два раза отступала, неся слишком тяжелые потери в схватках с космическим десантом Хаоса.
На очередном военном совете полковники, майоры и комиссары разорялись, без конца крича друг на друга, предлагая разные стратегии и тактики. Кто-то требовал продолжения атаки, кто-то предлагал отступать, третьи ратовали за осаду без штурма.
Но чаще всего звучал один и тот же вопрос:
- Где Генерал-губернатор?
Но этот вопрос оставался без ответа - вход в покои Лукаса Александра охранял его личный телохранитель - каср'кин Гедд, бесконечно преданный генералу и отказывающий всем в доступе. Более того, куда-то запропастился Антон Геббет, что тоже порядка не добавляло.
Поэтому спор продолжался.
Но вдруг...
Сильнейший удар по круглому столу сотряс весь зал. Все гвардейцы потрясенно замокли, уставившись на гиганта в черной броне и череполиком шлеме. Позади него были и другие гиганты в черных и светлых доспехах, представляющих два ордена космодесанта (впрочем, часть из них на эти слова обязательно бы заявила, что они представляют: "Легион") - Черных Храмовников и Космических Волков соответственно.
Некоторое время воин в пугающем шлеме молчал, но затем прошипел:
- Довольно. Ваши споры бесполезны. Вся та ересь, что захватила полуостров противна Богу-Императору и должна быть изничтожена немедля! Но вместо того, чтобы сражаться, вы тратите время на препирания друг с другом, позволяя еретикам укрепиться и нарастить силы. Хватит! Теперь мы - сыны Дорна и Русса возглавим атаку и принесем хаоситским ублюдкам Его ярость! Во славу Императора! Без страха! Без жалости!! Без пощады!!!
Никто и не подумал возразить.
А на рассвете следующего дня началась новая атака.

Как бы не старалась Анна держаться особняком - общая суматоха подхватила ее приливной волной, закрутила и понесла. Оставалось только уповать на Императора, придерживать сумки и надеяться, что бегущие куда-то грязные, большие и воняющие дешевым лхо люди не размажут ее по стене.
То, что Император не защитил, она поняла только когда затхлый воздух коридоров сменился непередаваемой смесью из запахов гари, крови и горелого мяса. Кто-то что-то орал, надрывая связки, ему отвечал разнобойный вопль пары десятков глоток. Несмотря на то, что Варла находилась на прочной скальной основе - земля под ногами ходила ходуном. Двор перед ней был занят сотнями людей, Астартес и каких-то странных машин. Измазанные кровью и грязью до полной неотличимости друг от друга, они кричали, стреляли, кромсали и падали...
После нового залпа артиллерии Анна даже не стала подниматься с того места, куда ее отбросило. Девушка откатилась в сторону, тупо глядя в расчерченное трассерами и лазерным огнем небо и пытаясь понять, почему вокруг внезапно стало так тихо. Когда в оглушенном мозгу снова появились зачатки мыслей, аристократка приложила руки к ушам, а потом поднесла их к лицу. Дело было плохо: кровь с ладоней едва ли не капала.
Прошло еще несколько секунд (показавшихся Анне получасом) - и девушка сделала то, что должна была сделать с самого начала - перевернулась и поползла в сторону от эпицентра боевых действий. Она подтягивалась, извиваясь как ящерица, безнадежно измазывая белый, бывший стерильным халат. На очередном движении рука уперлась во что-то теплое, влажное, мягкое, еще подрагивающее - Анна машинально перевела взгляд, и тут же отвернулась, судорожно глотая слюну, пытаясь приподняться на руках - щепетильная аристократка предпочла подставить голову под возможный выстрел, но не запачкать халат, когда ее тошнило.
Тем не менее девушка продолжала ползти, уже наметив себе цель и продвигаясь к ней с упорством старухи с косой. Спустя еще пятнадцать минут она доползла до него. Чудовищный удар вскрыл серо-голубой керамит как жестянку, распоров тело одного из Волков от ключицы до пупка - и тем не менее, Астартес еще дышал, хрипло рыча, пуская кровавую пену, судорожно дергая ногами и пытаясь встать.
Анна с удивлением поняла, что не испытывает ничего кроме сожаления, глядя на удивительно молодое для такого массивного тела лицо. Запах крови и вид внутренностей потеряли для нее всякую окраску: они были здесь повсюду - а в голове мерно и монотонно зазвучал голос Зеона, дававшего им с Риделем инструкции.
"Почему бесчеловечная мерзость, облеченная в термины и спокойствие, позволяет человеку с ней смириться?" - Спросила девушка сама у себя, доставая скальпель. Благо, воротник брони валялся неподалеку, открывая обожженную шею и верхнюю часть груди Волка. Анна занесла инструмент, Волк бессильно зарычал, оскалившись...
Вскоре рычание Волка перешло в хриплый клекот, а затем в стон. Девушка взяла скальпель потверже, принялась за работу. Опыта у нее было мало - вскрытие тестовых манекенов было совсем не таким. Нужный орган лег в криоконтейнер только спустя долгих двадцать минут.

Отредактировано Терезия (2015-01-13 02:39:35)

Для НПС

Лара вошла в комнату и села в предложенное кресло, не смотря на генерала. Она внимательно изучала свои колени и молчала. Александр тоже молчал, пауза затягивалась.
-Вы говорите, что я много пережила. Это так. Моя ноша тяжела, но ваша несравненно тяжелее. Вы не спите, потому что заботы не дают вам уснуть. Я даже не могу представить, каково это – нести ответственность за целый мир, за тысячи жизней своих солдат, за тысячи жизней мирных жителей планеты…. Вы великолепны, господин Губернатор. И вы правы, бесконечно правы, мне надо отдохнуть. – Лара перевела взгляд с колен на генерала и их взгляды встретились. – И вам надо отдохнуть…
Александр, поддавшись этому призывному взгляду в несколько шагов преодолел разделяющее их расстояние. Он опустился на колени перед креслом, положил свои едва заметно дрожащие от возбуждения руки на колени Лары, и его ладони медленно начали двигаться вверх, задирая платье. Большие пальцы генерала скользили по внутренней поверхности бедер девушки, пока не коснулись тонкой шелковистой ткани. Александр почувствовал, что она влажная, и перестал сдерживать себя.

Лара стояла возле стола, держа в руках чашку с остывшим рекафом. Сперма генерала текла по ее бедрам, но девушку это не смущало. Она улыбалась.

«Теперь ты мой, Александр. Теперь ты наш.»

Переход в Промышленный район

Отредактировано Лара (2015-05-25 16:10:18)

Насвистывая незамысловатый мотив, довольный жизнью и радостный Ридель шёл по коридору цитадели к своей цели. Логика решений была проста – Терезию захватил Тиберий, значит, нужно отомстить колдуну и спасти девчонку. Можно и в обратной последовательности. Сражение с трёхметровым мутантом-акселератом, у которого в арсенале парочка десятков мозговыносящих колдунств, хоть и требовалось по всем канонам эпического жанра, с обязательным превозмоганием на последнем издыхании, но всё же Ридель был рационалистом и тратить столько времени на гарантированное самоубийство счёл верхом тупости. Гораздо проще сделать так, что бы Тиберию самому захотелось его найти! В худшем случае, Ридель бы утешился мыслью, что на несколько секунд стал для могущественного существа, живущего тысячи лет, смыслом существования. В нагрузку, он ещё отвлечет колдуна от Терезии и даст ей шанс на побег. Кроме банальной синтементальщины и чувств, он, фактически, не даст Хаосу заполучить сильного псайкера, потенциал которого больше, чем у самого Риделя, зато верность отечеству является очень переменной величиной.
- Слышь, а что если там будут... Они?
- Кто здесь? А, это ты… - Рихард, вырванный из потока сознания, со смесью презрения и разочарования оглядел Маркуса и остальных спутников. Ладно, они ещё пригодятся, - Слушай, дружище, - псайкер взял Маркуса за плечо и вкрадчиво продолжил, - Ты прав. Сейчас тут станет жарко, поэтому уходи. Беги в северный шанец, скоро я тебя там встречу, только закончу один разговор. Нам главное перейти за линию фронта, у меня там друзья. Возьму тебя в команду, толковых людей так сложно отыскать…
Для надёжности эффекта Ридель осторожно проник в разум проводника и внушил мысль, что сомнения – это зло. Эффект временный и очень скоро разум этого человека вновь затуманится мыслями, но большего и не требуется.
С одухотворённым лицом, окрылённый надеждой Маркус умчался по известному адресу, а Ридель толкнул тяжёлую створку открывающую залу для аудиенций, принадлежащую сейчас Тиберию.
Зала была пуста. Если не считать пары охранников в коридоре, которые минутой ранее отравились свинцом, они вообще никого не встретили в этой части фортификационного комплекса. На руку играла яростная атака имперских сил, саботаж и банальное непонимание хаоситами мысли, что можно просто взять и войти в покои колдуна. Впрочем, данное непонимание, скорее всего, было вызвано страхом получить рак мозга. Размазанного по стене.  Псайкер, подкрутив свой наруч, подошёл к стеллажам с фолиантами и нежно провёл пальцами по шершавым мягким корешкам. Он слышал их. И, как ни странно, они тоже слышали его. Однако, будучи скованными, не имели власти над сильным разумом. Рихард знал это и откровенно издевался над тварями. Он вслушивался в голоса, что неуловимым эхом, звучали в его голове, словно это были его собственные неоконченные мысли. Наконец, он нашёл, что искал. На отдельной полке лежал массивный фолиант перетянутый испещрёнными рунами цепями. «Нет, такие подарки я тебе делать не стану…», фолиант, ощутимо оттянув лямки, погрузился в ранец.
- Как-то здесь мрачновато… Да и чтиво так себе. Всё сжечь.
«Прям в лучших имперских традициях – сжигать всё, что не нравится или не понятно», - отметил про себя бывший энфорсер.
С ребячей радостью, чокнутый пиромант активировал свою любимую игрушку и с истерическим хохотом стал топить залу и смежные помещения в горящем прометии. Страшно представить, что скрывается в глиняном горшке, который он зовёт своей головой…
Демоны освобождались от оков, но и лишались окон, позволявшим им видеть эту часть материального мира. Наблюдая за процессом надругательства над свободой слова, Рихард полностью выключил наруч, высвобождая свои силы.
- Всем спасибо, господа, дальше я сам.
На лицах смертников застыла смесь ужаса и искреннего непонимания, когда с сухими раскатами, с пальцев псайкера сорвались змеи молний и замысловатыми зигзагами устремились в сторону бывших союзников. Двое солдат, стоявших спиной к Риделю, были насквозь прошиты голубоватыми стрелами. Не успели их тела осесть, как истерический вопль огнемётчика резко оборвался в грохоте разрыва. За секунду опомнившись, оставшиеся попытались оказать сопротивление. Поднялся страшный грохот. С изумлением, незадачливые штрафники наблюдали, как пули разбиваются о невидимую преграду вокруг псайкера. В панике кто-то кинулся к выходу. И едва не врезался в захлопнувшиеся створки дверей, обрубившие последнюю надежду на спасение. Из-за них, в коридор летели отчаянные предсмертные вопли и длинные строчки очередей. Разбиваясь о холодный камень, звуки тонули в обезлюдевшем чреве Варлы. Спустя считанные секунды всё было кончено. Одна из створок со скрипом приоткрылась. Из-за неё показался вымазанный кровью, закопченный Ридель. Псайкер заметно хромал, на правом бедре расползалось багровое пятно. Края рясы были обожжены. Скорчившись, он на мгновение опустил руку на раненную плоть. Видимых изменений не произошло, но через пару секунд в разжатой ладони блеснул осколок, пятно перестало расти и Рихард пошёл гораздо живее.
По памяти выбирая направление движения(Маркус успел рассказать – как спуститься в подвалы колдуна), он вышел к узкой лестнице, перегороженной стальной решеткой. Преграда была тут же вырвана с кусками рокрита и отправлена в свободный полёт.
Чем ниже он спускался, тем невыносимее становилась вонь.
Полутёмный зал. Крючья, вялые стоны, кровь, грязь. Вонючий спертый воздух будто угольная пыль с трудом врывался в легкие, тут же забивая их. Псайкер прошёл вдоль рядов клеток. Девчонки здесь не оказалось. Но уйти просто так он не мог. Удобнее перехватив дробовик, он вновь пошёл по рядам, методично всаживая болты в черепные коробки заключенных. Это напоминало скотобойню. Но если у этих людей и были тяжкие грехи – они сполна искупили их в этом чистилище.
На пороге появился какой-то уродец. Кажется начальник тюрьмы… Увидев мужчину с дробовиком, ублюдок пытался бежать. Рихард, без особых усилий спутал конечности незримыми путами и словно мешок навоза протащил по грязному полу. Человек что-то лепетал, Рихард выключил звук, отсеивая этот информационный шум. Лепет превратился в пронзительный вой, а затем и сдавленный плач, когда острые крючья поддели его за ребра… В заботливо подготовленное им же, для таких случаев ведро, зажурчал ручеёк тёмной тягучей как дёготь крови.
Рихард смотрел в глаза начальника казематов.
- Где девчонка?
- Она…
- Здесь была девчонка. Где она, скажи мне, Зунк.
- Вы… отпустите?..
- Конечно. Просто скажи.
- Хозяин… приказал… выпустить…
- Где она?
- Я… н…не знаю… клянусь…
Больше толку от него не было, он действительно не знал.
- Отпустите…
Рихард продолжал равнодушно смотреть в желтые глаза мутанта. Он видел лишь ненависть и приходящее понимание абсолютной бессмысленности своих молитв. Нельзя же кораблю погибать без капитана… Псайкер развернулся и молча ушёл, не оборачиваясь на отчаянные мольбы, перемежаемые угрозами.
Поднявшись на верхнюю ступень лестницы, он воздел руки к потолку и с грохотом обвалил куски рокрита, намертво заваливая проход. Когда пыль осела, псайкер удостоверился, что завал быстро не расчистить. Возможно, Тиберий превратил Терезию в свою куклу и оставалось только гадать – насколько она ещё Терезия, либо же она просто использовала аугметику и изменила голос, запудрив маленький мозг тюремщика(довольно странно звучит приказ колдуна - выпустить). Ни один из вариантов не давал ответа на вопрос – где её искать. Ментальная связь глушилась магией колдуна, а найти простого человека среди сотен тысяч в условиях боя – не самая тривиальная задача.
Первым делом, псайкер нашёл Маркуса.
- Тут множество подземных туннелей. Ты знаешь их?
Вообще-то, проводник что-то спрашивал насчет заметно поредевших рядов их отряда, но Рихард проигнорировал его вопросы.
- Ну… да, не все, правда.
- Пошли.
- Э, стоп, что за фигня? Мы итак слишком долго ходим!
- Я должен забрать одного человека. Я даю тебе выбор – подчиняться или испытать на себе мой гнев.
Маркус скорчился. Из носа потекла бардовая струйка. Смертник держался за голову и одними губами просил прекратить.
- Это лишь сотая часть того, что я с тобой сделаю, если ты попытаешься меня предать. Веди.
Конечно же, он попытается его предать, но пытать человека, для которого ложь и предательство – неотъемлемая часть культуры личности – напрасная трата времени. Акт устрашения удался(пугать тех, кто слабее тебя – вообще не сложно), а финал будет куда более прозаичен.
- К-куда вести-то?
Куда может пойти человек из пыточной. Нормальный человек – подальше. Однако, данные шаблоны неприменимы к Терезии. Возможно, она попытается найти Рихарда. Но при таком раскладе, она сейчас должна бегать по ту сторону стены, а при хорошем раскладе, они бы уже давно встретились. Возможно она ранена(хотя свежих следов крови не было) и тогда пойдёт в лазарет. Есть и третий вариант – она точно так же хочет поквитаться с колдуном. В таком случае, она опять на поле боя. Терпением девчонка не грешит.
Если же Тиберий захватил её в качестве своего помощника(а по факту - раба), тогда она должна была быть где-то в крыле с личными покоями колдуна. И хотя у Рихарда было мало времени, что бы хорошенько осмотреться, ничего похожего на Терезию он там не заметил. Если бы была хоть какая-то подсказка…
- К полю боя.
Соваться под град снарядов Ридель не хотел, но в непосредственной близости от места схватки ему будет легче просканировать площадь на предмет девчонки.

Стрелять Анне все-таки не пришлось - как только они с раненым кое-как обустроили свою импровизированную позицию и девушка разобралась с переключением огня и предохранителем, раненый резко дернул ее вниз - заставив стукнуться каской о керамит нагрудной пластины мертвого Волка.
- Что...?
- Похоже, псайкер. - Одними губами прошептал гвардеец. - Внимание - ДОТ, на два часа, четыреста метров.
- Псайкер?! - Анна с трудом сдержалась, чтобы не высунуть голову - медленно переползя к ногам трупа и, прижимаясь к земле, выглянула из-за керамитового поножа.
Самого псайкера ей увидеть не удалось - но вот изломанные тела вокруг того самого ДОТа, выглядевшие так, будто из раскидало взрывной волной наводили на самые радостные мысли. Колдуны Хаоса действовали масштабней - а простота и практичность всегда были почерком Риделя.
Аугметированное зрение вышло на свой предел: сейчас Анна видела поле боя как сквозь оптический прицел - разве что без сетки.
"Что ли попросить Зеона, чтобы сделал?" - невпопад усмехнулась она про себя. Почему-то в минуты смертельной опасности ей в голову всегда лезла всякая ерунда...
Впрочем, псайкер был достаточно умен, чтобы оставаться в своем укрытии, и никакая аугметика, даже в тепловом спектре, не позволяла найти его в общем аду. Оставалась только одна попытка, почти безнадежная.
Непечатно помянув Тиберия, Анна просто сосредоточилась на образе Риделя - надеясь на то, что он (если в ДОТе вообще находился ее напарник) засечет сконцентрированное на нем и только на нем внимание, пусть даже и лишенного псайканы человека.

Вонь тварей, что до его прихода вели заградительный огонь из амбразуры, словно впиталась в рокрит. Впрочем, Риделя сейчас заботило совсем не это. Он сконцентрировался на людях. Поиск по ментальному отпечатку в Имматериуме - всегда изнурительное занятие. Но внезапно, его сбил какой-то навязчивый зуд. Будто забытая мысль пыталась пробиться из подсознания. Он сконцентрировался на ней. Сердце забилось чаще, дахание участилось. Он чувствовал себя так, словно был под прицелом снайпера. От прилива адреналина напряглись мышцы. Наконец, он поймал в фокус источник беспокойства. Видимо, девушка каким-то чудом заметила его первой и поступила самым разумным способом. Дистанция до неё, по полю перепаханному разрывами, над которым воздух раскалывается от нескончаемого грохота стрелкового оружия, превышала тот предел, который ещё предполагал возможность выживания.
Стараясь не терять ментальный контакт, Ридель стал в спешке просчитывать варианты, оставив для лучших времён вопросы "Кто виноват и какого хрена?". Наконец, он решился на весьма рискованное предприятие.
Глубоко вздохнув, псайкер впал в состояние медитации. Он больше не слышал грохота орудий, криков бойцов, натужного дыхания Маркуса(кстати, ещё одной переменной величины, которую он предусмотрительно разоружил). Зато он слышал мысли Терезии. А если быть точным - Анны. Так звали третью, "младшую" субличность. Постепенно, он проник в её поток сознания, становясь его частью. В пустоте, озарённой светом редких искр, протянулась тончайшая нить, будто вынутая из кружева Арахны.
"Почувствуй течение эфира. Вспомни и действуй."
Он смотрел на мир её глазами, но всё выглядело как во сне. Он намеренно блокировал попытки разума взять контроль над новым телом, являясь не более, чем голосом. Одним из тех, что так упорно пытаются услышать сектанты различного пошиба...

Миллисент бы встретила голос в голове страхом и неприятием, восприняв его как насилие. Терезия бы засыпала Риделя вопросами, грозя обрушить и без того тонкую связь. Так что им обоим повезло, что сейчас тело принадлежало Анне, с ее способностью безоговорочно верить. Не рассуждая, девушка просто взялась за протянутую нить внутри ее рассудка - и привычное искрящееся тепло потекло по телу к пальцам.
- Прости... - Она перевела взгляд на гвардейца, снова невольно переходя на голос, данный ей Тиберием - и тот запнулся, не успев сказать ни слова. - Похоже, мне придется пропасть. Тебе не нужно идти со мной, там будет слишком опасно... и твой долг в другом. Возьми второй лазган, тебе нужней. И еще кое-что от меня.
Девушка вытянула руки, сложив их чашечкой - ощущая, как в них скапливается знакомая сила. Талант Риделя был иного свойства, работа шла медленно - сознанию требовалось время чтобы переплавить одно в другое - но наконец, Анна почувствовала что готова.
- Храни тебя Император. - Прошептала она, прикладывая руки к его левому плечу, почти к самой ране, опустошая ладони.
Долг был отдан. Пора было приниматься за настоящую работу. Более не обращая внимания на солдата, потрясенно ощупывающего неимоверно зудящую под повязкой рану... точнее не рану, а грубый свежий шрам - Анна прикрыла глаза и сосредоточилась. Ранее она использовала иллюзии только для того, чтобы стать кем-то другим. Сейчас ей предстояло стать никем.
Девушка представила как разлетается хлопьями пепла - невесомыми, незаметными, неощутимыми... неуязвимыми. Через несколько секунд она почувствовала, что можно двигаться.

Гибкий силуэт, мало похожий на человека и больше - на очень стойкое облачко дыма, скользил по земле, почти не приподнимаясь. Несколько раз лучи лазганов едва не задевали его, целясь в кого-то сзади - тогда облачко сжималось, припадая еще ниже к развороченному двору, стекая в воронки и ямы... но тем не менее продолжая двигаться к своей цели.
Когда Анна наконец добралась и сбросила морок - встать на ноги она так и не смогла - только перевернувшись на спину и тупо глядя в потолок. Пожалуй, без Рихарда такая иллюзия была бы ей и вовсе не под силу, но даже с ним подобное сильно ее истощило.

Что бы открыть глаза потребовалось ощутимое усилие воли. Мозгу требовалось время, что бы принять замысловатый обман сознания и привычной логики вещей.
Силы возвращались, но крайне неохотно. Рихард поднялся с пола и, пошатываясь, приблизился к Терезии. Опустившись на колени рядом с ней, он ладонью развернул её лицо и с жаром поцеловал. С поцелуем он отдавал ту жизненную силу, что ещё была в нём. Он в любом случае восполнит потери на порядок быстрее простого человека. Отодвинувшись, он посмотрел в проясняющиеся глаза.
- Нам пора, - всё, что он сказал, вместо заготовленного допроса с пристрастием. Девчонка выжила только благодаря своему необъяснимому везению - второму таланту, после способности находить приключения на то место, которым она думала, когда искала эти приключения.
Маркус, круглыми глазами наблюдавший всю сцену, вопросительно посмотрел на псайкера.
- Выведи нас из крепости.
- Эм-м...
- Ты хочешь что-то сказать мне?..
- Да... Дело в том, что тоннелей-то больше нет... Подорвали тоннели. До боя ещё.
Ридель перестал моргать и мертвым взглядом пригвоздил Маркуса к тому месту, где он стоял.
- Почему ты не сказал мне раньше?
- Потому что вы не спрашивали?
Зря он это сказал... Наверное, сейчас ему казалось, что в черепную коробку насыпали битое стекло.
- Спрашиваю: какие ещё есть потайные выходы из крепости? - голос Рихарда продолжал оставаться тихим и ровным.
Едва пришедший в себя Маркус сморщил лоб, силясь отогнать мысли о боли и вспомнить хоть что-то полезное.
- Был ещё один, но до него придется идти через цитадель... Его строили для эвакуации штаба.
- Откуда ты столько знаешь?
- Так я и строил...
Ридель многозначительно хмыкнул и пошёл вслед за проводником.

Переход из Анклава Адептус Механикус

Надо отдать должное людишкам: за последнее время, это был, пожалуй, самый "мягкий" и комфортный переезд за последнее время. Лодка выделенная Зеоном была во всех аспектах лучше, чем, к примеру, ракета орков или железная пластина рогатиков. Хотя скитарии были явно удивлены данным "грузом".  Плюс, покопавшись в запасниках био-шестерни, оркоид нагрёб в свой мешок много всяких штуковин, сменил одёжку, обновил тесак. В общем, подготовка что надо. Для Деймоса.

"Не плохо, действительно не плохо... Для сквиговой ямы!" - сделал краткий отчёт Вургоб прислушиваясь к звукам битвы и  оглядывая местность. Впрочем? Вид с песчаных берегов на крепость Варлы не сильно взволновали его. Куда интересней был запах с её окрестностей. Запах гари, крови, пороха и тлена.
Битва была близка к апогею, вот только это была не совсем битва. Скорее резня, что так любят устраивать рогатики. Те, кто звался мечом и щитом Императора - нагло теряли позиции и бежали к Горк знает какой судьбе. Предатели трупа, наоборот - рвались к новой "победе". В целом, всё как всегда. Хотя и была некая мысль... Которая давала надежду.

Но, как и в любой сказке, тут была своя запятая. Банда гретчинов. Что вознамерилачь заняться мародёрством. Небольшая банда. Но вполне себе способная. И тут возник Вургоб.